четверг, 15 ноября 2007
Осенний
Пусто. Здесь нет места даже для рекламы. Её не на что было бы вешать. Никто не удосужился прибить крючки, построить для них стены, подпереть их полом и потолком. Я бы повесил у входа афишу: «не суйте нос не в свои дела» - но нет никакого входа. Нет афиш, нет носов, нет дел. И сказать вслух ничего нельзя – ртов тоже нет. Можно только чувствовать друг друга. Я чувствую радость жизни, безграничное счастье и волны космоса. Я не чувствую будильника по утрам, земли под ногами, близости сессии. Меня беспокоит такая ограниченность. Не хватает чего-то совсем простого.
Осенний
Когда Афе запретили сладкое, жизнь, на первый взгляд, совсем не изменилась. Фактически, нет никакой разницы, с сахаром пить чай или без. Дело привычки – так думала Афа. Сразу отметим, что запретили ей не с целью безобидной профилактики, а по очень веским причинам. После сладкого во рту появлялся скверный привкус кислого, а иногда ещё и горького. Становилось трудно дышать. Портилось настроение. Тогда врач запретил Афе сладкое и молоко.
Приходит Афа вечером с работы. На душу кисло. Как после нескольких чашек чая с сахаром. Приходит так по пять дней в неделю. А вся еда пресная. Или солёная. Или горькая. Словом, такая, какой быть не должна, когда приходишь поздно вечером с работы. Жуёт Афа свою гречневую кашу и запивает безвкусным чаем. Гречка не лезет в горло, набивается во рту, взгляд бродит по не пустеющей тарелке. Дышать трудно, настроение портится. И спать не ляжешь, без молока сны не снятся. Placebo с отвращением выплёвывает слова из динамика.
И с сахаром плохо, и без. И даже нельзя сказать, с чем или без чего хуже. Странная какая-то получается неопределённость. Бесцельная и навязчивая.
У меня нет любимых уроков. И никогда не было. Мне ничего не нравится, я никем бы не хотел быть. Мне кажется, что «вчера» не отличается от «завтра».
Приходит Афа вечером с работы. На душу кисло. Как после нескольких чашек чая с сахаром. Приходит так по пять дней в неделю. А вся еда пресная. Или солёная. Или горькая. Словом, такая, какой быть не должна, когда приходишь поздно вечером с работы. Жуёт Афа свою гречневую кашу и запивает безвкусным чаем. Гречка не лезет в горло, набивается во рту, взгляд бродит по не пустеющей тарелке. Дышать трудно, настроение портится. И спать не ляжешь, без молока сны не снятся. Placebo с отвращением выплёвывает слова из динамика.
И с сахаром плохо, и без. И даже нельзя сказать, с чем или без чего хуже. Странная какая-то получается неопределённость. Бесцельная и навязчивая.
У меня нет любимых уроков. И никогда не было. Мне ничего не нравится, я никем бы не хотел быть. Мне кажется, что «вчера» не отличается от «завтра».
среда, 14 ноября 2007
Осенний
Как-то раз Эд провалился под лёд. И провёл под ним без малого две недели. Питался замёрзшими лягушками и кубиками сахара в кармане. Куртка мешала, и Эд её сбросил. Сбросил башмаки с брюками, шапку, шарф, рукавицы, тёплые носки. Дедушкины часы сбросил. Раздобыл рыбий хвост и жабры. Исключительно для удобства. Для личной выгоды. Эд был скверным мальчишкой, всё делал только для собственной выгоды. Плавал у дна, цветные стёклышки искал. А на улице-то мороз, все в городе позамерзали, в домах позапирались да двери подпёрли, чтобы холод не просочился. Носу за порог никто не сунет. За Эдом даже полицейские не рискнули выйти. Тогда он сам вышел. И пошёл в двери стучать. А двери все были заперты и с той стороны подпёрты, никак их не открыть было. Ходил, ходил Эд, в окна стучал, в дымоходы свистел, но так никого и не нашёл. Пожал плечами и вернулся обратно в своё озеро. Неудобно ему было дышать воздухом через жабры. Да и хвост мешал. Ох, и скверным же мальчишкой был этот Эд. Эгоист эгоистом. Пессимист жуткий. Не такой, как все, но в самом худшем смысле. В критерии общительности не вписывался, беседу поддержать не умел, хвостом вилял, где не попадя. Ему даже памятник не поставили. Всем в городе поставили, а ему – нет. Только короткую записку на камне у озера: «Купаться запрещено».
вторник, 13 ноября 2007
Осенний
Чуть не сдох. Честное слово, ещё бы немножко, и край. Пересидел на работе, никак не получалось сделать одну штуку. Как не получалось, так и не получилось, но просидел я там огромную кучу времени. Вышел, а голова как не моя. Её мне пересадили хитроумным способом, а всё остальное тело теперь протестует. «А ну-ка вон нахер эту голову!» - раздаётся отовсюду и посекундно колет то в левом виске, то в правом. Ритмично отбивает лимбо вдоль затылка. На пути к остановке я понял, что всё решит лимбо. И в самом деле: сидя в автобусе – никогда не садился в автобусах, а тут сел – голова всё время запрокидывалась назад. Не будь мне так «здорово», непременно улыбался бы соседями сзади. Чем не лимбо? Или хот бы шапку на уши натянул. Ох, и красные же у меня были уши. От них так и веяло жаром. Снег на воротнике таял и затекал внутрь. Водила попался лихой, раз двадцать входил в такие виражи, что я полдороги провёл в поисках ремней безопасности. Дело осложнялось тем, что организм постоянно отрубался. Я замирал в любопытных позах. Какая-то женщина зловредной наружности положила мне сумки на колени. Наверное, ей было обидно, что я не уступил место. Мне тоже было обидно, я даже готов был обнять её от досады, но боялся пошевелиться и умереть. В очередном пике сумки здорово сместили мой центр тяжести, и я чуть было не улетел в салон. Стоя у подъезда, думал, что если сейчас стошнит, то это ничего. После такой езды даже подъемы по лестнице могут укачать. Чувствовал себя лётчиком после испытательного полёта. Пьяным лётчиком, которого застало врасплох стадо игуан. Я подделал медицинские справки и влез в чужой самолёт. После этого случая суд запретил мне жить в городах с аэропортами и жениться на стюардессах. Дома выключится. Поставил фильм какой-то, музыку, тарелку супа поставил. И выключился. Хотелось как-то восполнить время, не просто так убить лучшие часы лучшего возраста в жизни. Сколько там той молодости? Хорошо, что упал мимо тарелки. Суп остыл и покрылся коркой. Стучу в него сейчас пальцем, есть хочется.
Ещё этот Аракун вчера был каким-то злым, ворчаливым. Буркнул что-то и велел мне идти спать. Сказал, что не доволен мной. Обижен. А я пошёл. А мне холодно спать. А я не хотел спать. Мне вообще надоело спать в Минске, сколько можно? Не люблю спать. ...сказал я сам себе очнувшись.
Ещё этот Аракун вчера был каким-то злым, ворчаливым. Буркнул что-то и велел мне идти спать. Сказал, что не доволен мной. Обижен. А я пошёл. А мне холодно спать. А я не хотел спать. Мне вообще надоело спать в Минске, сколько можно? Не люблю спать. ...сказал я сам себе очнувшись.
понедельник, 12 ноября 2007
Осенний
Унеси меня, зима, в ледяные чащи, в край тяжёлых снов
Успокой меня, зима, белою метелью, песнями ветров
Уведи меня, зима, от тепла подальше от живых костров
Стань мне матерью одна, ледяною грудью разорви мне губы
В.П.Р.
Успокой меня, зима, белою метелью, песнями ветров
Уведи меня, зима, от тепла подальше от живых костров
Стань мне матерью одна, ледяною грудью разорви мне губы
В.П.Р.
Шёл сегодня домой. И думал, что если бы вот прямо сейчас под ногами лежал снег, я бы его любил. Вообще я ненавижу снег. На дух его не переношу. И когда сегодня шёл, то мёрз до одури. В грязь какую-то влез, до порога чавкал подошвами. И хотелось этого грёбаного снега. Вокруг пусто, ничего вообще нет. А был бы снег, он бы эту пустоту живо заполнил. Влез бы в глаза, уши, рот - пробрался бы внутрь и уложил там всё, как надо. Заполнил бы голову. Чтобы ни о чём не думалось, но и пустоты никакой не было. Пускай падал бы сверху.
Помню, как пытался распутать наши волосы. Они так спутались, что и не разобрать было, где чьи. Там вообще ничего не разобрать было. С этими снами теперь никакого проходу нет. Доэкспериментировался. Лежу, жарко, рядом тело дрыхнет, ногтями в меня впившись, не могу заснуть. Боюсь пошевелиться, глубокая ночь, жарко. Думаю, как заснуть. Думаю, как заснуть. Думаю о дорожных знаках и американских школьных автобусах. Таких жёлтых длинных автобусах. О мангустах. Понимаю, что в здравом уме я бы о них сейчас не думал. Значит, спал. Радуюсь. Кажется, что не сплю, а на самом деле сплю. За ночь столько позитива получаю. Правда, теперь все бока в синяках. Никак не мог разобрать, что более реально: ногти или мангусты.
Кажется, я теперь не сам по себе. Я у кого-то появился.
пятница, 09 ноября 2007
Осенний
Жил был на свете один картёжник. Ничего у него не было, только колода странных и весьма необычных карт. Нигде в мире вы бы не встретили такую колоду. Это были особенные карты. И особенный картёжник. Он только тем и занимался, что играл. Не с собой и не с другими людьми. Картёжник играл с духами. Он разыскивал их по всему свету, ловил и заставлял с собой играть. И так в этом деле наловчился, что только тем и жил. Проигравшие духи добывали ему еду и питьё, следили за огнём, отворачивали дожди и ветры, отгоняли диких животных, откупались золотом и серебром. Некоторые из них проигрывали столько, что были вынуждены отдавать что-то более ценное, чем труд или деньги. Что-то не из мира людей. И именно за этим картёжник и путешествовал по миру. В поисках сильных духов, которых тяжело обыграть и которые способны дать куда больше обычных. Они отдавали части своих тел, а картёжник растворял их в специальном отваре и выпивал. С каждой новой чашкой он открывал сотни, а иногда и тысячи тайн природы, потаённые дверцы людских душ и новые карточные комбинации.
Доводилось проигрывать и картёжнику. И тогда от отдавал части себя. За несколько лет странствий он успел лишиться обеих ног, глаз, рта, селезёнки и нескольких внутренних органов, названий которых картёжник не знал. А чтобы как-то восполнить потери тела, он восполнял его частями духов. Вскоре люди стали кланяться ему в ноги. Картёжник научился проходить сквозь стены, парить над землёй и растворяться в воздухе. Научился разжигать костры взглядом. Затягивать небо тучами и призывать стаи лесных зверей. Он собрал столько золота, что мог теперь сам выстроить себе дворец и купить к нему маленький город с бронзовыми стенами. Картёжник выучил столько комбинаций, что мог побеждать с первой же раздачи. И долго ещё бродил он по лесам и степям в поисках сильных духов, большую коллекцию карт собрал, множество тайн мира и людских душ открыл... А всё никак успокоиться не мог. Не хватало чего-то. Не было ему покоя нигде на свете.
Поговаривали, нарвался как-то раз этот картёжник на Короля папоротников. Сел играть и проиграл почти всё человеческое. Только руки остались, чтобы карты держать. Всего, что собрал за прожитые годы, в один миг лишился. И бросил тогда картёжник на кон последнее – карты свои. А после и руки, т.к. держать в них было больше нечего. Бросил и проиграл. И ведь знал, что проиграет: понял, что не обыграть ему Короля, его тайны он ещё не открыл. Мог взять карты пока ещё своими руками и уйти. С начала начать. Или и в самом деле замок выстроить. Да только не было картёжнику покоя в этом мире. Нельзя ему было назад, никак нельзя.
Король не взял карты, только руки картёжника. А колода так и осталась лежать в траве. Если кому вздумается пройтись по рассыпающемуся под ногами миру без оглядки, они к вашим услугами. Отдолжу на время.
О чёрт. Завтра снова пятница. Это ужасно. Интервалы между ними всё меньше и меньше.
Доводилось проигрывать и картёжнику. И тогда от отдавал части себя. За несколько лет странствий он успел лишиться обеих ног, глаз, рта, селезёнки и нескольких внутренних органов, названий которых картёжник не знал. А чтобы как-то восполнить потери тела, он восполнял его частями духов. Вскоре люди стали кланяться ему в ноги. Картёжник научился проходить сквозь стены, парить над землёй и растворяться в воздухе. Научился разжигать костры взглядом. Затягивать небо тучами и призывать стаи лесных зверей. Он собрал столько золота, что мог теперь сам выстроить себе дворец и купить к нему маленький город с бронзовыми стенами. Картёжник выучил столько комбинаций, что мог побеждать с первой же раздачи. И долго ещё бродил он по лесам и степям в поисках сильных духов, большую коллекцию карт собрал, множество тайн мира и людских душ открыл... А всё никак успокоиться не мог. Не хватало чего-то. Не было ему покоя нигде на свете.
Поговаривали, нарвался как-то раз этот картёжник на Короля папоротников. Сел играть и проиграл почти всё человеческое. Только руки остались, чтобы карты держать. Всего, что собрал за прожитые годы, в один миг лишился. И бросил тогда картёжник на кон последнее – карты свои. А после и руки, т.к. держать в них было больше нечего. Бросил и проиграл. И ведь знал, что проиграет: понял, что не обыграть ему Короля, его тайны он ещё не открыл. Мог взять карты пока ещё своими руками и уйти. С начала начать. Или и в самом деле замок выстроить. Да только не было картёжнику покоя в этом мире. Нельзя ему было назад, никак нельзя.
Король не взял карты, только руки картёжника. А колода так и осталась лежать в траве. Если кому вздумается пройтись по рассыпающемуся под ногами миру без оглядки, они к вашим услугами. Отдолжу на время.
О чёрт. Завтра снова пятница. Это ужасно. Интервалы между ними всё меньше и меньше.
четверг, 08 ноября 2007
Осенний
- Давай выпьем за мудаков.
- Почему за мудаков?
- А на фоне мудаков у нас - хороших людей - чего-нибудь прорисовывается. Это я тебе как художник художнику.
Граффити
Купил себе женское пальто. Перешиваю пуговицы. Мир суров и несправедлив: мужских пальто моего размера не существует. К зиме готов, только шапку связать и шнурки к ботинкам найти. Капли от носа. Шерстяные носки на ночь. Позитива в таблетках.
Сегодня шёл снег. Не люблю снег, особенно первый. Когда он приходит, становится очень холодно. Просто необыкновенно, панически холодно. Это потому что влажность после осени всё ещё высокая, а температура резко падает. А в воздухе как будто распылили слезоточивый газ: у всех текут сопли, в троллейбусах отовсюду кашляют и сморкаются, шморгают воспалёнными носами и дышат через рот. Скоро многие из них слягут, потом грипп положит кучу народу среди оставшихся. Скверное время, особенно по утрам. По утрам особенно хочется спать. Холодно вылезать из ванной.
Какой-то придурок за стеной играет на электрогитаре.
Не могу выспаться. Сколько бы не спал, выспаться не могу. Стоит, проснувшись утром, снова закрыть глаза, как тут же проваливаюсь. Сию же секунду начинает что-то сниться. Не могу вырваться без посторонней помощи. Пока кто-нибудь не встанет и лично не проследит, чтобы встал и я, ничего не выйдет. На этой не деле мне ещё ни разу не удалось услышать будильник. И плевать я хотел на универ, работу, завтраки с обедами, назначенные встречи и походы на рынок.
Ещё один придурок сверху стучит металлом по полу.
Нехер делать. Нехер делать. Нехер делать.
Да и времени нет. Смотрю в день по половинке фильма. Записываю интересное на диски. Не для себя. Для кого-то, с кем я когда-нибудь всё это пересмотрю.
среда, 07 ноября 2007
Осенний
Скучно. Это когда посуда немытая на полу. Когда жалеешь, что кровать убрана, потому что лень расстилать её заново. На паркет ступаешь аккуратно, чтобы не пораниться. Ковры облачками пыли окутаны. И денег нет, и по телевизору ничего, и дел выше крыши. А делать нечего. Совсем нечего. Даже если опаздываешь на пары, спешить на самом деле некуда. И переживать не за чем. Потому что ничего не случится. В бесконечно большой вселенной вероятность даже самого невероятного происшествия не намного ниже похода за молоком. И чтобы не происходило вокруг, кажется, что не происходит ничего. С одной только верой в чудеса их не дождаться. Скучно.
вторник, 06 ноября 2007
Осенний
Собрался мыть посуду, а вместо воды горячей ржавчина течёт. Здорово. Что-то хорошее прямо с утра.
Скоро Новый Год. Надо как-то подготовиться. Ёлку в лесу наметить, сделать себе беличью шапку, изучить программу телепередач, нажарить семечек. Надо что-то придумать этакое. Кукол надувных в комнате рассадить для массовости. Прислать себе письмо с одного почтового ящика на другой. Анонимно. Купить 2007 свечек. На улице где-нибудь посидеть. Можно даже полночь пропустить. В лес сходить. В глушь. В степь. В лесотундру. Ну, вы понимаете, о чём я... Пора уже готовиться. Намечать нехоженые тропы.
Скоро Новый Год. Надо как-то подготовиться. Ёлку в лесу наметить, сделать себе беличью шапку, изучить программу телепередач, нажарить семечек. Надо что-то придумать этакое. Кукол надувных в комнате рассадить для массовости. Прислать себе письмо с одного почтового ящика на другой. Анонимно. Купить 2007 свечек. На улице где-нибудь посидеть. Можно даже полночь пропустить. В лес сходить. В глушь. В степь. В лесотундру. Ну, вы понимаете, о чём я... Пора уже готовиться. Намечать нехоженые тропы.
Осенний
Весенний день ворвался в это небо
Я вспомнил, где я не был
О чём мечтал
Браво
Я вспомнил, где я не был
О чём мечтал
Браво
Пока остальные дети играли во дворе, я сидел в шкафу. Меня не хвалили за красивые рисунки. На мне не ставили опыты. Из меня не сварили мыло. Меня не приучили к овсяной каше. Не водили на рыбалку. Не заставляли спать днём. Моим пеплом не удобряли рисовые поля. За мной не приходили солдаты. Все войны вообще как-то обошлись без меня. У меня никогда не была однополчан. И собственного полка. Я не кормил свою лошадь. Меня не целовали прекрасные дамы. Я не драил гальюн на пиратской шхуне. Меня не водили на балет. Не показывали фокус с кроликом и шляпой. Мои ботинки не имеют ни права, ни лева. Стрелки часов одной длины. Я преуспел в делении на ноль. Ноль – столько людей проживает на этой планете. А я вырос добрым. Я всё разделил на всех.
Жалко, что я не лингвист. Все вокруг разговаривают о какой-то ерунде, а мне вечно нечего сказать. Мало в моей жизни ерунды.
воскресенье, 04 ноября 2007
Осенний
В ту ночь мы с Софи проспали 10 лет. А на утро всё стало намного серьёзнее.
Жульен
Жульен
Самой интересной частью выезда на турбазу с анимешниками оказался Аракун. В остальном у меня вышло всё, как обычно. То есть ничего особенного. Те, кто веселился на подобных выездах раньше, веселился и теперь. Таких большинство. А как у меня моей собственной компании не было, так мне поначалу и делать было нечего. Слонялся бесцельно. Все мероприятия пропустил. Водку собирался пить. Но потом появился Аракун и спас положение. И ночка у нас выдалась, что надо (: Традиция наряжаться женщиной и спать не одному была выполнена на все сто. И даже больше.




Для сравнения, я во всей своей естественной красе:

суббота, 03 ноября 2007
Осенний
Однажды я ловил радиоволну. Вырезал из бумаги парус, взял хороший радиоприёмник и вышел в море. Три дня и три ночи провёл я в плаванье. На четвёртый сели батарейки. Волну я так и не поймал, а потому прибивать меня к берегу было нечему. Так и очутился посреди моря в полной тишине. Кроме волн, радио могло ловить и стандартные каналы. Простые и скучные эфиры всегда были к моим услугам до того злосчастного момента, как я забыл захватить запасные батарейки на обратный путь. Их дурацкая музыка, не смотря на всю свою нелепость, почему-то казалась мне живой. Кто-то ведь специально её ставил. Для нас. Мёртвая музыка – это та, которую мы ставим сами для себя. Когда больше это сделать некому. Всё равно, что уступить самому себе место в трамвае. Именно поэтому я и оправился искать свою собственную волну. Но волей дурацкого случая вышел за пределы и жизни, и смерти. Замер в молчаливом мраке до первого дождя, который порвёт мой парус и затопит лодку. Не любой, кто ищет, находит. Мир полон неудач.
Скучно. Не люблю пятницы.
Скучно. Не люблю пятницы.
пятница, 02 ноября 2007
Осенний
Однажды Герда явилась домой пьяной. Пришла и убила Кая. А Кай спал, поэтому ничего не заметил. Проснулась Герда утром, нашла у себя в руке пистолет и сразу всё поняла. Но Кая уже нигде не было. Ночью его забрала Снежная королева, сделала укол ледокаина и заперла в холодильнике. Так они и познакомились. Вскоре Кай переехал жить в поместье Снежной королевы и пристрастился к обезболивающим. А Герда отправилась его искать. Но не нашла. Вернее, нашла, но Кай оказался каким-то вялым и неадекватным, на все вопросы отвечал «хз» и напрочь отказывался уходить вместе с ней. Так что ничего она не нашла. И стала Герда контрабандисткой.
Вот, к чему приводят алкоголь и стрессы на работе. Однажды я тоже стрелял в людей, но промахнулся. А они после этого разбежались.
Вот, к чему приводят алкоголь и стрессы на работе. Однажды я тоже стрелял в людей, но промахнулся. А они после этого разбежались.
четверг, 01 ноября 2007
Осенний
Недоумённо смотрит на цепь
посреди поля корова
на другом конце цепи
сижу я
глубоко в земле
покрытый ржавчиной и грязью
с кольцом в носу
посредник между коровой
и привязанной к ней планетой
в бескрайнем море осоки
Гвоздь
в крышке земного гроба
центр вселенной
для философского склада ума
полосатой коровы
Не бог весть какая компания
но всё же...
Делаю курсовую по искусственному интеллекту на тему «выбор оружия для дуэли». Включил в базу возможных вариантов решения проблем пока только тараканьи бега, игру камень-ножницы-бумага, русскую рулетку и кто больше засунет в рот виноградин.
Laurie Lipton:

посреди поля корова
на другом конце цепи
сижу я
глубоко в земле
покрытый ржавчиной и грязью
с кольцом в носу
посредник между коровой
и привязанной к ней планетой
в бескрайнем море осоки
Гвоздь
в крышке земного гроба
центр вселенной
для философского склада ума
полосатой коровы
Не бог весть какая компания
но всё же...
Так и запишем: сегодня радости жизни не ощутил.
Делаю курсовую по искусственному интеллекту на тему «выбор оружия для дуэли». Включил в базу возможных вариантов решения проблем пока только тараканьи бега, игру камень-ножницы-бумага, русскую рулетку и кто больше засунет в рот виноградин.
Laurie Lipton:

Осенний
Пришёл домой голодным, весь день ничего не ел, думал сварить картошечку. Варил два часа. Вся вода выкипела, картошка осталась сырой. Но ждать больше не мог, съел, что получилось. Остаток залил водой и снова поставил на огонь. Где он благополучно и поджарился прямо в кастрюле. Отскребая картошку со дна над мусорным ведром, вспомнил, что забыл посолить. Пришла мама, спросила, почему плита залита какой-то засохшей дрянью, кастрюля чёрная, полкухни в остро пахнущем гарью картофельном пюре. Сказал, что не понимаю, о чём она. Хочется есть.
Больше ничего интересного.
Больше ничего интересного.
среда, 31 октября 2007
Осенний
Однажды Афа купила в магазине баллончик с человекозаменителем. Побрызгала на окна, на чашки, на картины в рамках, на стол для бумаги и стала ждать. Но ничего не случилось. «Дурацкий баллончик»!» - подумала Афа, когда на улице совсем стемнело, и пошла спать. А стол для бумаги, картины в рамках, чашки и окна подумали, что день прошёл совсем неплохо. Столько внимания от хозяйки им не доставалось уже очень давно.
Дайте мне волю, и я с удовольствием просплю всё самое интересное. А всё самое интересное пускай проспит меня. Чтобы мы даже на расстоянии не встречались. Избавимся друг от друга, ура. Всю власть бездушным роботам.
* & *
Дайте мне волю, и я с удовольствием просплю всё самое интересное. А всё самое интересное пускай проспит меня. Чтобы мы даже на расстоянии не встречались. Избавимся друг от друга, ура. Всю власть бездушным роботам.
вторник, 30 октября 2007
Осенний
Очень сегодня восхищался нашим космосом. Утомился. В который раз пытался осмыслить теорию искривления времени и пространства вблизи чёрных дыр. Читал про квазары, был в шоке. Наконец, понял четырёхмерную модель всленной. Центр в такой модели находится вне нашего пространства х_Х И никакого при этом ощущения песчинки во вселенной. Напротив, мир объятен. Мир так прекрасен, что хочется съесть собственные тапки от восторга. Пока все считали его бесконечно большим и безумно сложным, кто-то не терял времени даром. Кто-то узнал о мире столько, сколько может свалить слона, попади в его мозг хотя бы сотая часть этой информации. Кто-то считает галактики в телескопе и даёт названия квазарам с той же лёгкостью, с какой я запускаю виндовс и записываю музыку на плеер. Кто-то знает о вселенной такие тайны, в существование которых просто невозможно поверить. Как только можно вместить всё это в человеческой голове? Как можно это себе представить? Я уж не говорю про понять. На слове «понять» у меня поднимается температура... И в этот пик моего умопомешательства на вселенной раздаётся звонок.
Спрашивали какую-то Машу...
Спрашивали какую-то Машу...
понедельник, 29 октября 2007
Осенний
Всякий раз, когда хочется назвать свою жизнь пустой, а себя пустым, в голове что-то не сходится. Берёшь вещь, говоришь себе: «Эта штука - пустышка», - размышляешь, киваешь, соглашаешься и вдруг обнаруживаешь, что вывод, к которому вёл и с которого начал, пропал. Взял его, положит на стол, отошёл на секунду, а вернулся – и нет никакого вывода. Как если бы решить задачу, но не найти ответа. И вроде бы всё в порядке – решил же, но ответа нет... Есть проделанная работа, есть решение, логика, смысл есть, а результат отсутствует. Что-то сделал, что-то должно быть, но ничего нет. Ни-чего-го. Выходит, пустота там, где её ищут. Пустота в голове. И вот какая незадача: остальной-то мир там же...
Однажды Афа нашла на улице губную гармошку. Принесла домой, помыла, попыталась играть и положила на полку. Через пару дней спрятала её в стол. Потом ещё пару раз доставала, пыталась играть и снова прятала. Бесполезная по сути своей оказалась вещь - эта губная гармошка. Кто-то купил её, потом потерял. Афа как будто сама потеряна. Если вы случайно найдёте её на улице, не берите домой. Лучше отнесите в комиссионный магазин или дайте объявление. Пускай подбирает тот, кому нужна музыка, а не блестящий безделушка в столе.
Однажды Афа нашла на улице губную гармошку. Принесла домой, помыла, попыталась играть и положила на полку. Через пару дней спрятала её в стол. Потом ещё пару раз доставала, пыталась играть и снова прятала. Бесполезная по сути своей оказалась вещь - эта губная гармошка. Кто-то купил её, потом потерял. Афа как будто сама потеряна. Если вы случайно найдёте её на улице, не берите домой. Лучше отнесите в комиссионный магазин или дайте объявление. Пускай подбирает тот, кому нужна музыка, а не блестящий безделушка в столе.
Этим вечером планета скучает, можно идти спать
суббота, 27 октября 2007
Осенний
Случайно нашел на асфальте круг. Похожий на прорубь. На покрышку велосипеда. На дно огуречной бочки. На круг, в какой кидают ножи. На окошко над дверью. На дыру в собачей конуре. На хорошую погоду. Копну соломы. Самый обыкновенный круг напомнил мне о летних каникулах. Вернее, это я напомнил сам себе, увидев под ногами круг. Мы напомнили друг другу друг о друге. И даже круг тут ни при чём. Как если бы я вспомнил о лете и представил себе круг на асфальте. Две совершенно не похожие вещи напомнили друг о друге, в то время как я проходил мимо. Наверное, это были даже не мои воспоминания. Я пытаюсь вспомнить своё лето и не могу. Дурацкий круг, дурацкая пятница.
На работе всё плохо. В университете всё плохо. Заметил, что по ночам пропадает горячая вода.
На работе всё плохо. В университете всё плохо. Заметил, что по ночам пропадает горячая вода.
пятница, 26 октября 2007
Осенний
Создатель атомный бомбы был прав. Хойникен, кажись. Говорят, на свете не было никого, столь же безразличного к людям.
Нашёл диско 60-х. Повесил большой зеркальный шар под потолком. Отвинтил дверные ручки соседям и перерезал телефонные провода. Теперь мы все здесь живём в стиле диско. То ли стучат колёса, то ли гремит посуда, то ли какие-то люди над ухом, то ли пчёлы, то ли милиция за дверью, то ли пожарные разбивают окна... Всё мельтешит, всё несётся, сшибает мебель и чашки с чешками в одну большую кутерьму. Разносится запах клюквы. Вот так я пропускаю занятия, не дружу с работой и сплю тревожно. Дурных привычек не имею, а всё равно по утрам плохо.

Нашёл диско 60-х. Повесил большой зеркальный шар под потолком. Отвинтил дверные ручки соседям и перерезал телефонные провода. Теперь мы все здесь живём в стиле диско. То ли стучат колёса, то ли гремит посуда, то ли какие-то люди над ухом, то ли пчёлы, то ли милиция за дверью, то ли пожарные разбивают окна... Всё мельтешит, всё несётся, сшибает мебель и чашки с чешками в одну большую кутерьму. Разносится запах клюквы. Вот так я пропускаю занятия, не дружу с работой и сплю тревожно. Дурных привычек не имею, а всё равно по утрам плохо.
завтра грёбаная пятница
