Под очень старым каменным замком прятался в лабиринтах решёток, винтовых лестниц и катакомб маленький горбатых погреб. Весь поросший плесенью и коричневым наростом на стенах, изъеденный ржавыми ручейками, ползущими с потолка, да залитый соком из лопнувших банок с перебродившими компотами и вареньями. Запахи хмеля, перепачканные гнилью и пресной сыростью, давным-давно изжили свежий воздух, крепко ухватились за скользкие стены, и вряд уже представлялось возможным выдворить когда-нибудь их прочь. Да и выдворять-то было некуда. Дорогу к погребу позабыли, засыпали песком, залили раствором, накрыли паркетом и укатали ароматными лаками. Спёртый подземный воздух лениво сочился вверх по старым трубам, минуя грязную воду и щели в каменной кладке, встречался со свежим сквозняками и неохотно поворачивал обратно. Поверхности не было дела до того, что рождается под её ногами.



Здесь, в отвратительном подземном мирке жило то, о чём люди с поверхности не могли и подозревать. За многие годы забытья погреб, катакомбы и разъеденные фундаменты замка превратились в настоящий живой город. Тёмный, отравленный кислым хмельным воздухом, залитый грязью и ржавыми сточными водами верхнего мира, он стал домом совершенно новыми и невиданным никем доселе созданиями и предметам. Гигантские соляные кристаллы, мерцающие в темноте тусклым матовым светом, радужные медузы, плавно ползающие по стенам, черви длиной с пожарные шланги, улитки, чьи раковины легко вместили бы в себе лондонское такси, оранжевые летучие мыши под цвет ржавчине, двухметровые пауки, охотящиеся на красноглазых лягушек, грибные шляпки размером с хороший мужской зонтик... Всё это могло бы привести Дарвина в ужас одним лишь фактом своего существования, всё это могло бы стать ночным кошмаром любого, кто заглянул бы в этот подземный мир хотя бы одним глазком, и всё это стало родным домом для одного чумазого и безумного человека. Дикий мир хмельных паров и вечной сырости зародился сам по себе и основал своё собственное королевство, дающее приют любому из известных людям страхов и мерзостей. А один единственный человек жил себе и дружил с гигантскими тараканами, выше человеческого роста. Разговаривал с говорящими мотыльками и охотился с пауками на трёхглазых лягушек.



Иногда жильцы замка слышали, как кто-то царапал их дорогие полы снизу, что-то выкрикивал, смеялся, разговаривал и с хрустом жевал мокрую землю. Старый-престарый заключённый времён одной позабытой войны представал перед ними в образе призрака, вышагивающего по комнатам и жалобно воющего свою замогильную песню. Хозяева замка приводили ведьм и заклинательниц, священников и колдунов, отшельников и знахарей, желая избавить себя от назойливого духа. Но никто так и не нашёлся, чтобы предложить всего-то-навсего вскрыть пол и отыскать ход вниз. Так и жил замок в ожидании, пока трухлявые фундаменты окончательно раскрошатся и каменные шпили скроются под землёй. В тот день, когда это случится, свет и тьма встретятся и от души повеселятся вместе (:





Да, мне будет, что сказать. Если только я ещё не разучился. Но пока тсссс.... сегодня мой черёд охотиться на лягушек. В темноте их выдают красные глаза.



Gerald Brom: