Джустис рос крепким и смышлёным мальчишкой. В шесть поступил в школу для одарённых детей, в пятнадцать перед ним открылся колледж, в восемнадцать –престижный университет, в двадцать – докторская степень... Джустис умел видеть комбинации чисел во всём, что его окружало. Он никогда не проигрывал в карты. Точно определял, какая лошадь победит на скачках. Предугадывал погоду. Когда ему был двадцать один год, при странных обстоятельствах умерла Фло – невеста Джустиса. Её нашли на дне свежевырытой кладбищенской ямы, придавленную плитой. Фло умерла не сразу, она пролежала там почти сутки. Вслед за Фло совершенно нелепо погибла семья Джины – новой подруги Джустиса. Сама Джина умерла неделей позже в результате пожара в солярии, поджарилась прямо в кабинке. Полиция нашли за городом обгоревшее тело брата Джустиса Фрая. Через год в результате несчастной катастрофы не стало и их родителей. Все эти смерти сопровождались удивительной нелепостью сложившихся обстоятельств. Фрай ехал в метро, когда пол под его ногами провалился прямо на несущиеся с бешенной скоростью шпалы. Родительский пикап сорвался с обрыва, позднее в машине нашли два обглоданных крабами скелета. Когда Джустису исполнилось двадцать три, он уже умел предугадывать рост и падение цен, числа на шестизначной кости, орлы и решки, результаты лотерей. Джустиса не покидало ощущение преследования. Его теории чисел начинали предсказывать поведение и мысли людей, но ощущение не проходило. Через год погибла новая подруга Джустиса, на неё напали собаки. Через месяц его сожителя поразил рак тяжелейшей формы. Джустит научился читать человеческие мысли. Теперь он предугадывал любой поступок, любое событие было ему известно заранее. Улицы наполнили безликими куклами, дома превратились в картонные декорации, звёздная панорама поразила своей простотой, броуновское движение едва не свело с ума логичностью траектории. Но ощущение того, что кто-то всё время следит за ним, никуда не ушло. Джустист оказался заперт с двух сторон: снаружи давил ограниченный кукольный мир, каждый шаг которого был уже известен, изнутри напирало ощущение загнанности в угол кем-то таинственным. Коробка сжималась, становясь всё теснее. Джуститс перестал есть и спать, он принялся за расчёты оптимальности собственного тела и научился обходиться без пищи и отдыха. Прошло ещё немного времени, и он изучил всё, что только поддавалось изучению. Мир стал на столько тесен, что Джустис больше не мог в нём умещаться. Мир уменьшался, и он уменьшался тоже, в то время как ощущение чьей-то насмешки внутри неумолимо росло. Джустист пытался умереть, но ни один из известных человечеству способов не позволял этого сделать. Последовательности чисел Джустиса работали без его вмешательства, сохраняя мир и своего создателя в невредимости. Джустис кричал, пока его голосовые связки не растянулись тонкой мембраной между внутренней тревогой и внешней гранью мира. Он чувствовал, как вселенная расширяется под его тяжестью. Потом силы оставили Джустиса, и он повис на длинных рукавах в самой мягкой из здешних картонных комнат. Таинственный наблюдатель вздохнул, снял очки и, зажмурившись, и помассировал виски. Его белый врачебный халат остро резонировал с холодным галогенновым освещением больницы.

сегодня мир тесен и ограничен